В фокусе хранителя: фотооткрытка с портретом выдающейся русской камерной певицы М. А. Олениной-Д’Альгейм

1 октября 1869 года в Рязанской губернии родилась выдающаяся русская камерная певица Мария Алексеевна Оленина-Д’Альгейм. К этой дате приурочен наш рассказ о фотооткрытке с портретом артистки, представленной на выставке в Доме России.

Выставка «Боже, Царя храни» – попытка студентов Тверского госуниверситета взглянуть на коронацию Николая II глазами жителей Торжка, показать восприятие событий политической и культурной жизни в панораме провинциального города. Ребята внимательно отнеслись к локальному контексту Торжка, поэтому в рассказе о событиях 1896 года особое место отведено людям, так или иначе связанных с новоторжской землей.
Например, в первом зале расположились экспонаты, посвященные Петру (Пьеру) и Марии Д`Альгеймам. Писатель и журналист Пьер Д`Альгейм (1862–1922) был представителем парижской газеты «Temps» и в этом статусе в мае 1896 г. побывал на коронационных торжествах императора Николая II. Обладая бесплатным именным билетом по всей сети русских железных дорог, Д’Альгеймы не ограничились посещением Москвы, они также побывали в Петербурге, Истомино, Нижнем Новгороде и Торжке.

Из воспоминаний М. П. Гортынской: «В свою последнюю поездку в Париж Дмитрий Сергеевич Львов познакомился со своим племянником или внуком Пьером Д’Альгеймом. <…> Он так понравился дедушке, что тот решил переписать завещание на имя Пьера. Но почему-то это не сделал. Может, не успел, был уже очень стар и слаб. Известно, что Пьер, приезжавший на коронацию Николая II как корреспондент французской прессы, побывал в Торжке, в Митине, и хотел перебраться через реку, чтобы повидать старого дедушку, но ему не удалось этого сделать, т.к. все лодки и другие способы переправы были угнаны в неизвестном направлении».

На коронации Пьер Д`Альгейм имел возможность близко наблюдать многое из того, что скрыто обыкновенно от глаз рядовой публики. Результатом его наблюдений стала книга «Sur les pointes» («На пуантах»), полная жестокой саркастической критики высших петербургских сфер. Книга эта разошлась во Франции, но в Россию ее ввоз был строжайше воспрещен. В зале «Ходынка» приведены цитаты документальной повести в переводе Петра Оленина-Волгаря: «Я полюбил эту толпу. …И теперь я сам в этой толпе, в этом самом настоящем, быть может, человечестве… И она увлекает меня с собой… Дым щиплет глаза. Старики мирно калякают, лежа на животах. Девушки водят хоровод. Парни голосят какие-то шутовские песни, и все хохочут. Толчея: мужики, бабы, ребятишки… Точно ныряя, с горки на горку, тянутся телеги к далеким баракам: везут гостинцы. Там наскоро сколоченная стена, в которой устроены узкие проходы. Теперь вдоль нее расположилась толпа, а завтра в восемь часов все эти пятьсот тысяч народа пройдут в них один за одним, получат платок, кружку и пряник, и рассеются на громадном поле, где понастроены театры, цирки, эстрады».

В поездке по России Пьера сопровождала супруга – певица Мария Оленина-Д’Дальгейм (1869–1970), ее фотографический портрет представлен на выставке в первом «музыкальном» зале. И это не случайно. Именно в 1896 году с невероятным успехом в Париже прошли «Конференции о Мусоргском» – концерты-лекции, приурочены к пятнадцатилетию со дня смерти композитора. Каждая встреча состояла из двух разделов: лекции писателя Пьера Д’Альгейма и концертного отделения в исполнении меццо-сопрано Марии Олениной (1869–1970).
Для европейской публики это было первое и ошеломительное знакомство с вокальным творчеством Мусоргского. Триумфу концертов способствовало издание книги Пьера Д’Альгейма «Мусоргский» (Париж, 1896 г.).
Музыкальные конференции нашли отклик не только во Франции и Бельгии, но и в России. Пресса оценила триумф русской певицы в Париже, большое впечатление произвел и успех музыки Мусоргского.
Вот как об этом позже написал поэт Павел Антокольский (кстати, рожденный в том же 1896 году):
«Ты звездой зеленоглазой в эти ночи мне блистала.
Просочилась дикой флейтой в Гайавату и Регтайм.
Снилась мне заморской птицей. А когда мне трудно стало, –
Ты дохнула тихим пеньем. Чьим? Олениной д’Альгейм».